Сон в летнюю ночь | 28 октября

В шекспировском тексте, иррациональном, но тщательно организованном, режиссера завораживает один вопрос — чьим сном является все, что происходит на глазах у зрителя? Автора? Титании? Титании и Оберона? Или вообще зрителя? Как и во сне, трудно понять, имеем ли мы дело с логичным безумием или тотально безумной логикой. Вопрос режиссера звучит так: «Какова власть сна в нашей жизни? Каковы отношения между сном и реальностью»? Если это сон, то какие инструменты театра можно использовать, чтобы этот сон стал сценической явью? Чтобы найти их, Алессио Нардин начал выяснять, какие реальные миры присутствуют в пьесе. Мир Полиса, золотой клетки, управляемой законом, справедливостью, порядком и рацио — это мир Тезея, Ипполита, Эгея. Лес — это мир Оберона, Титании, Пака и ведьм, то есть мир, в котором природа выражает себя во всей своей силе и бесконтрольной страсти: мир, в котором природа — это волшебство. Театр актеров — это мир ремесленников, которые пытаются приблизиться к богам и для этого изобретают новую форму искусства, становясь художниками. И, наконец, Влюбленные: реальный мир страсти, красоты, жертв, предательства, смерти, обмана, надежды. Это тот мир, в котором мы живем каждый день, и при этом, возможно, единственный, который мы не чувствуем и не понимаем. Переплетаясь, все четыре реальности раскрывают полноту пьесы и, возможно, устройство нашей жизни.